Ижморозь 2013 — прогулка в Заполярье

Источник: nans-rf.1gb.ru

 

    Самый частый вопрос в пробеге (ну, разумеется, после «Вы че, на мотоцикле?!») – это «мужики, а че за кайф зимой ездить?» Глупость какая: в холодрыгу, на советской тихоходной технике, черт-те-куда… нет бы летом, на «голде», к морю!
   Нет никакого прямого потребительского кайфа в том, чтобы ехать на ИЖе покорять Северный Полярный круг зимой. Это не удовольствие. Это – преодоление и тоже своего рода творчество. Но для этого нет готового маркетингового образа, который можно потреблять, примерив на себя амплуа совкоциклиста-мотополярника.
    Проще говоря, это не модно.
   И никакого «специального» кайфа тоже нет — кроме кайфа от огромных заснеженных пространств, прекрасных людей, которые непременно встречаются тебе в конце каждого дорожного дня, и бесконечного числа историй о человеческой доброте, взаимопомощи, способности преодолевать препятствия не только как ты сам – выбравшись специально ради этого на дорогу – а просто по жизни, вдали от модных течений, легких денег и короткой памяти.
    Кстати, если кто ждет от этого отчета рассказа о лютых холодах и темной Полярной Ночи, то их тут не будет :( почти. Ехали практически при комнатной температуре, а в конце так и вовсе вляпались в оттепель до плюса. Но прогулку это не испортило — наслаждайтесь !
    Вот уже третий год длится нудный, но поучительный эксперимент «Кто раньше устанет ездить зимой? ИЖ или мы?». Сначала это неспешное транспортное средство катало меня по Алтаю, потом перенесло через Сибирь и Урал, в этом году я почитала отчет дядюшки Скунса про то, как тяжело было ездить до Полярного Круга на Уралах и решила продолжить.
   Готовиться к пробегу начали заранее. Первое, что сделала – это скаталась намеченным  маршрутом по лету — чтобы познакомиться и с дорогами и с народом. Конечно, освоение северных тропок – задача не на один сезон и даже история не для этого отчета. Рассказ о Рыбачьем – это отдельный рассказ.
   Дальше пошла подготовка самого ИЖа… а, собственно, чего его готовить? Пересадить последние габариты на диоды, освободившиеся ватты отдать галогеновой лампочке в фаре и прикрутить фару-искатель на люльку.
   Ан нет. Основательно подмерзший и побитый мотыляющимся по коляске домкратом в прошлую зиму Лешка взялся за обустройство штурманского места. Заткнул все щели зеркальным утеплителем, приладил брезентовое одеялко. А главное – смастерил здоровенный кофр из листовой жести. Мне осталось только изобразить на его стенке лукавую помесь горца и итальянца и подписать «Givi!».

      А тем временем в Челябинске жил Саня Штаньков. Жил себе и жил, учился в институте, собирался на SnowDogs-2013… а их взяли и отменили. Грустный Саня, не зная, куда себя деть, как-то спросил меня о планах на зиму, а, узнав, тоже загорелся идеей покорить Заполярье по трассе Кола. Поначалу мы договорились, что он стартует от себя, докатывает до нас, и потом мы из Рязани уже едем в два экипажа. Но судьба распорядилась иначе – сей гордый викинг был вынужден выехать из Че на день позже, чем мы выехали из Рязани, и в одиночестве.
    И пока мы вальяжно, с дневочками и экскурсиями, тащились по дорогам, он дубасил, не переставая, спал почти под открытым небом и вообще – этот отчет должен был писать он.

День 1

    В семь утра завели ИЖа в родном ГСК, и Койот вывел его на дорогу. В график не укладывались категорически, из-за чего поймали на окружной пробку, выбирались что-то около часа. Честь и хвала Красному Дьяволу – за всю пробку он даже ни разу не чихнул. Тырчал себе холостыми и медленно полз вперед.
  Лично мое настроение в день старта было мрачноватое – я уже как-то привыкла, что вокруг меня тепло, хорошо, все подвиги где-то впереди и думать о них придется «в какое-нибудь свое подходящее время». Но едва мы выползли за город и вокруг мотоцикла понеслась по нарастающей морозная зимняя сказка, режим «сердитой клуши» с меня как рукой сняло, и уже за Тумой я сменила Койота за рулем. Никаких особых приключений за день, кроме того, что я не могла отделаться от ощущения «это не мой мотоцикл, как-то не так он едет», не было.
    И так до Владимира. Этот город вообще для меня несчастный. Вот и на этот раз я заблудилась и попалась гайцу – ему очень не понравилось, что мы едем под знак «мотоциклам нельзя». Пока мы препирались, подъехал Серега Пан. Он-то нас из Владимира и выручил – вывел на окружную. Хотел даже спасти от  гайца, но тот заполнял бланки быстрее, чем ездила наша удача. На душе потеплело, но за Владимиром я была опять сердитая, и меня выгнал из-за руля Койот.
     Ладно, я зря ворчу. По километражу первый день был «разгонным», всего три сотни с лишним, и прошли мы их просто на пять баллов. Из-за чего и влетели в Иваново в классическую вечернюю пробку. Катясь на холостых, выключаясь, заводясь обратно и просто толкая технику по проезжей части, Койот кое-как дополз до конца затора – и тут ИЖ окончательно отказался ехать. Я вывернула свечу – черная, с хлопьями, бррр… — протерла ее от нагара, параллельно объясняя Красному Дьяволу, что конкретно я о нем, бессовестном, думаю, и куда планирую отправить по завершению экспедиции, если он продолжит вести себя в том же духе. Вкрутила свечу, дернула кик – дыр-дыр-дыр-дыр-дыр! – и моц довез нас до первого места стоянки за семь с половиной минут.
    В Иваново нас принимал замечательный человек Толя Метлёв. Солидный, уважаемый трансальповод, «Совесть Северо-Запада» — и просто очень энергичный и общительный человек. Рядом с ним я почувствовала себя… ну какой-то очень маленькой и бестолковой, совершенно не умеющей путешествовать девочкой. Особенно волновала Толю – а заодно и меня, под внушением, не иначе – судьба Ижевской цепи в столь дальнем пробеге. В остальном, мы обменялись контактами, магнитиками, сравнили список знакомых(разумеется, мой оказался ничтожен в сравнении) – и я запросила пощады, потому что время было позднее, мы с Койотом хотели спать, а завтра надо было ехать. Толя отдал нам свой диван, а сам устроился на раскладушке. С наслаждением заснули.

День 2

    Подъем решили сделать ранним, чтобы успеть просочиться мимо пробок. Толя возражать не стал, накидал нам на тарелки картошечки, а в чашки — молочка, и с прибаутками отправил дальше. Ой, утреннее настроение, сдобренное насморком, темнотой за окном и общим состоянием «куда ты лезешь, дура-баба?»… лечится такое только прыжком в седло и полным газом. Койот в люльке открыл навигатор, чтоб нам не заплутать – тронулись.
    Пустое Иваново я проскочила практически мгновенно, ночь-метель по боку, благодаря фаре-искателю и галогену в головном свете. Только вот динамика… еду и понимаю – ну не то, ну не так Красный Дьявол ездит. И вот еще свеча вчера была какая-то. Устав терзаться сомнениями, я притормозила, закурила, допросила Койота, не трогал ли он винт качества смеси. По итогам допроса вывернула его(винт, не Койота) еще на 0.75 оборота, и довольная поехала дальше. Совсем другое дело!
    Дорога между Иваново и Ярославлем зимой хороша. Дедушка Мороз ремонтирует ухабы и ямы куда лучше таджиков, ехать одно удовольствие. А за Ярославлем и вовсе федеральный хайвей.
   На заправке в районе Данилова, пока я оплачивала бензин и кофе, Койота заобщал водитель Оки-водовозки. Оказался президентом даниловских Crazy Clowns, обменялся контактами и укатил. Запомните этих ребят! Они еще встретятся нам в повествовании.
    Хайвей до Вологды мы разделили с Койотом пополам, Вологду прошла я. Кстати, знайте – за Вологдой навигатор дороги знает туго. Лучше идти по карте. Нас, например, отправили по какому-то странному зимнику, который, хоть и уперся в итоге в Р5, но извилист был и непригляден.
    Вместо сумрачных елок по краям начались ажурные венчики борщевика на фоне закатного неба и водонапорные башни в исполинских сосульках. Койот сел за руль, я полезла в люльку и вконтакт, а впереди ждал Кириллов и Миша Нестеров – человек, за которого мы Толику благодарны неимоверно. А, да. Чистку дороги от наледи в тех краях заменяют извиняющейся табличкой «Участок трассы Вологда-Медвежьегорск с декабря по апрель содержится под снежным накатом. Будьте внимательны!». Дешево и сердито.

    Лирическое отступление номер два. Сам по себе маршрут Рязань-Мурманск ничем особенным, может быть, и не является. Даже по зиме – катись себе на приученной к холодам технике, морозь нос, вдыхай звенящий ветер. Совершай дурацкие ошибки и знай, что эта трасса тебя за них ничем страшнее дневной задержки не накажет. Но забегая вперед, скажу – ни одна другая дорога в жизни не встретила меня с таким количеством прекрасных, интересных, хлебосольных людей, как эта. И спасибо им за то, что они на свете есть и держатся.

    Так вот, Миша. Пригрел, можно сказать, у сердца. Пока ИЖ отдыхал в гараже, аккумы заряжались от самосборной мишиной гравицапы, а мы потребляли коньяк и карельский бальзам в компании хозяина дома и Андрюхи «Каваса», у меня успело сложиться впечатление, будто этих двоих мы знаем уже сто лет.

     Мы поделились недлинной пока историей нашего путешествия, а Миша столько рассказал нам про Кириллов, что мы решили остаться на дневку и посмотреть все упомянутое собственными глазами. В конце концов – отпуск у нас или нет?

День 3

   Экскурсию начали с Кирилло-Белозерского монастыря. В свое время это свято место укрыло немало народу, угодного царской власти и не очень – и на том расцвело невероятно. Километр с лишним по периметру. Неподалеку – километрах в двадцати – стоит Ферапонтов монастырь. Он сильно меньше, обойти можно за десять минут по кругу, зато храм на его территории расписан фресками Дионисия. За три не то четыре века их краски почти не потускнели, на весь храм у Дионисия и двух его учеников ушло 32 дня.

    Потом отправились на гору Мауру, с которой, по преданию, Кирилл и Ферапонт увидели места своих будущих обителей. Сейчас там, в окружении вековых елей, стоит небольшая деревянная часовня с колоколом и всегда открытой дверью. На камне, на котором, как говорят, стоял Кирилл, можно приглядеться и, кроме отпечатка его стопы, разглядеть герб края – лося.

    Но это все достопримечательности, которые может посетить каждый. А мы  ж мотоциклисты. Нам другие древности подавай. И Миша подал. Он показал нам изнутри кирилловский спортивно-технический клуб «Сивер», в котором молодежь учится обращаться с мототехникой, собирает себе кроссачи и снегоходы, восстанавливает старые советские механизмы.
    Миша, как оказалось, разделяет мою точку зрения на старую технику. В ней есть душа, есть характер – что-то такое, что появляется в старых вещах вообще, но в механизмах — в разы и разы сильнее. Сам он восстановил до идеально-выставочного состояния шестивольтовый «Минск», сделал злющее кроссовое чудовище на базе двигателя от «Планеты», но в гараже «Сивера» — десятки двигателей, рам, бензобаков, которые еще только ждут болгарки с мягким войлочным кругом. Там и «Паннония», и «Днепры», и «Уралы» и даже древний как бивни мамонта немецкий «Simson», кажется, S3.
    Увы, поколение творцов уходит, и на место ему заступает поколение потребителей. Тех самых, которых так хотел воспитать Фурсенко, если вспомнить его облетевшее Интернет заявление. Миша грустно говорил о том, что обычно у молодежи в «Сивере» не доходит дело дальше идеи и утащенных в один угол и сложенных в кучу необходимых запчастей. Зато – однако же! – уже дома он показал нам несколько видеофайлов стантрайдинга на «Восходе» в доказательство того, что если человек хочет – он все же может, и никакие фурсенки и дефицит запчастей ему не помеха. Нужна большая звезда? Есть болгарка, есть лист железа. Рассчитал-нарезал-поехал.
    Вечер провели за разговорами, но много не пили – завтра же в дорогу. Жалко было оставлять гостеприимного Мишу, но нас ждал весь остальной Север. И – в частности – Вытегра, визитом в которую мы решили разбить перегон «Кириллов-Петрозаводск» на два, поменьше. Чем черт не шутит – вдруг успеем на музей-подлодку Б-440?

День 4

    С утра и до Липина Бора за рулем был Койот. На заправке пожаловался на кирпичи в штанах, и я его сменила. Ну да, руль лучше никуда не вертеть, рулить – только весом коляски. А в остальном зимник был гладкий, и до поворота на Вытегру я ехала и в ус не дула. А вот после поворота… участок Депо-Белоусово я помню еще с лета, и зимой он лучше не стал. Я ухала со склонов, тащилась вверх на первой, выгоняла Койота из коляски, усаживалась в сугроб отдохнуть и выматериться, но в итоге до кафешки все же доехала. В кафешке была свадьба, и пришлось ехать дальше. Свадьбу запомнили? Это не первая демографическая коллизия с участием общепита в этот день.
    Гостиницу мы искали по навигатору. Навигатор вывел нас почти к ней – стоим это, значит мы в переулке, через дорогу – гостиница, между нами и «черездорогой» — сугроб во весь переулок. Пришлось ехать обратно и плутать в обратном порядке. Навигатор о Вытегре ооочень хорошего мнения, да. Приехали, встали, захотели перекусить в кафе – нетушки. У них в тот день были поминки и поэтому они больше не работали. Не гордые мы взяли еды в соседнем магазине и до вечера выдыхали в номере кверху пузами.
    Что с подлодкой, спросите вы? В Вытегру мы приехали ровно в пять, как раз когда музей закрывался.

День 5

    Видят боги, ИЖ не хотел никуда ехать. Еще на выезде из Вытегры у него провернуло камеру в заднем колесе и нам пришлось ее менять посреди дороги. В процессе разбортировки колеса к нам подошел какой-то дед и, вместо дежурных «Как вам не холодно?/ вы чего, на мотоцикле?/ Куда ты, изверг, девку с собой повез?/ Ну вы экстремалы!» выдал «Романтика! – и, выдержав, небольшую паузу, добавил, — Вы это, подходите – у меня компрессор есть».
     Подкачав колесо, мы двинулись дальше. Но ИЖ и дальше ехать тоже не хотел. Куда-то стала пропадать искра, теряться обороты, вдобавок пошел снег, и мы заглохли посреди какой-то деревни. С горем пополам завелись и добрались до Вознесенья и дождались  паром.
     Паром от Вознесенья зимой и летом ходит одинаково – с девяти утра до десяти вечера, каждый час. И даже бессменный куратор переправы – дружелюбный персикового окраса пес – зимой точно так же следит за погрузкой на борт. Койота пес отметил особо; он несколько раз подходил и подставлял ушастую голову, чтобы Койот ее чесал. А на другой стороне незамерзающей Свири еще некоторое время стоял возле нас, словно ждал, что мы возьмем его с собой в люльку. Пришлось разочаровать.
     Койот снова сел за руль, и на спотыкающейся электрике мы потащились в Петрозаводск. До города было еще не меньше пятидесяти километров, уже стемнело, когда ИЖ заглох в очередной раз. Койот едва успел слезть с мотоцикла, чтобы посмотреть, в чем дело, как я услышала его крик, потом увидела свет фар, потом – почувствовала удар. «Ну вот и покатались, блин» — подумала я перед тем как меня тряхнуло и покатило вперед в сугроб.
     Вылезла из люльки, прислушалась к воплям, присмотрелась, кто это стоит напротив и активно жестикулирует. Оказалось, в нас пришла шевроле-нива, вылетевшая из-за поворота и не успевшая обойти нас, потому что навстречу тоже кто-то ехал. У нивы был покрошен бампер, загнута фара и погнуто крыло. У нас – вмят хвост ИЖа и зад люльки. Сорок примерно тысяч рублей против пары ударов кувалдой. Но тогда, в ночном зимнем лесу мне показалось, что мечта моя о путешествии к Полярному Кругу дала серьезную трещину.
     Спасибо ребятам из ПТЗ — мгновенно подорвались в нашу сторону и приехали одновременно с милицией, которую вызвали рыбаки на «шнивке».
   Гайцы не стали разбираться, просто впаяли обоюдку – что в нашем случае было оптимальным вариантом. Потом петрозаводские – Мишель и Саша Медников – взяли ИЖа на буксир, я села за штурвал и мы отвезли пепелац к месту стоянки и ремонта.
    Медников – человек-футболист, а еще он возит с собой в машине кота. Кот такому обороту дел только рад, потому что не скучно. А у Мишеля в Петрозаводске мотосервис АМК, в который мы и приехали чиниться. Возможности сервиса, как правило, безграничные, на момент нашего прибытия, они были немного урезаны отсутствием электричества – нельзя было воспользоваться дуговой сваркой – а в остальном, мечта и Клондайк.


День 6

    Весь день чинились. Поломок было – повреждения от «шнивки», коротыш в проводке и течь в баке – причина того коротыша. Заодно скатались купить новую лапку кика и немного погуляли по городу.
    Мишель взял заботу о баке на себя, я обработала проводку, Койот молотком вернул люльке и хвосту человеческий вид.

    Вечером сидели и общались с Медниковым и супругой. Узнав, что мы едем в Кемь, Медников передал нам футболки для тамошних мотоциклистов по имени Серёги. Один Серёга был помечен как «Большой» — для него была маечка размера L, а второй – как «Малый» — ему полагался чехол от танка XXXXL. В первый раз за поездку почувствовали себя при деле.

День 7

    Внимание, это — самый продуктивный по дистанции день во всем пробеге. От Петрозаводска до Кеми мы проехали без проблем вообще. Где-то за нашей спиной двигался Саня Штаньков, готовясь пересечься с нами сегодня ночью или завтра утром, а ИЖ жевал километры, иногда мы с Койотом менялись за рулем, нас несколько раз тормозили гайцы, но в целом мы просто ехали и все.

     В Сегеже нас ждал небольшой пит-стоп: выяснилось, что бак опять потек. Тут нас выручил Маресс с форума moto-travels – он просто привез к повороту на Сегежу другой бак, и мы совершили культурный обмен. Бак, правда, пришлось разок свозить туда-сюда, чтобы прикрутить к нему бензокраник, но в целом я была тронута. Настоящее братство ИЖатников, без ерунды.

    В Кемь мы приехали затемно. Джес провел нас в гараж, поставил, а потом устроил ночную экскурсию по городу. Показал деревянный собор, построенный без единого гвоздя, банковское здание – самое старое каменное здание в Кеми, а еще – Главную Управу Соловецкого Лагеря Особого Назначения. Рассказал, что в столовой этой ГУ прислуживали заключенные исключительно дворянского происхождения – новой, пролетарской, власти льстило, что уху ей подает не брат-пролетарий, а побежденное дворянство. Про название Кеми Джес сказал так – версия про Екатерину-матушку, конечно, красивая, но Кемь стояла тут задолго до нее. И называлась так по речке Кема – что, кстати, тоже означает «Великая Река», как и, например, Вытегра.

    Спать мы устроились в том же гараже что и ИЖ, но внизу, в теплом помещении. Расстелили пенки, спальники и задремали. И невдомек было нам, что среди ночи к воротам гаража подъехал Саня и, не решившись никому звонить, упал каской на бензобак, да так и проспал по-казацки на холодрыге до самого утра.

День 8

    Проснувшись, Саня решил, что нам тоже спать хватит и позвонил-таки мне на мобильник. Впустив пингвина, я осознала, что вставать, в общем-то, и правда пора – и день завертелся. У Сани было что-то странное с зажиганием, Койот выставил его заново. Я вспомнила, что ИЖ вчера дергался на разгоне, и попросила Саню подтянуть мне цепь. В районе полудня пришел Джес и повез нас вон из города. По дороге я попросила еще раз показать нам деревянный собор и банк. Джес показал. Я лихо, юзом, развернула мот коляской к шедевру, чтобы Койоту было удобнее целиться, он сделал несколько кадров, и мы поехали обратно.
   На пешеходном переходе Джесу под колеса выскочила тетка, он оттормозился, а я – нежно поцеловала его колесом под бампер на гололеде. Джес не обиделся, золотой человек. Вывел из города, показал заправочку, дружественно облапил на прощание – и мы стартовали уже в два ИЖа.
    Как-то так получилось, что наш темп движения оказался для Сашки очень неудобным. Он на нем шел внатяг и глох временами. Один раз – потеряв его в очередной раз из виду – я в сердцах уехала вперед, а потом до меня дошло, что находимся мы как раз где-то посреди участка без связи, и надо что-то делать. Я встала на обочине, минут двадцать ждала на горизонте одинокую фару. В конце-концов отправила вперед себя фуру с водителем, проинструктированным сообщить в Кемь, как только увидит хоть одну палку на телефоне, что Саня встрял недалеко от начала «темного участка».
    Водила, конечно, был отдельной историей. Он остановился возле нас совершенно самостоятельно – просто узнать, правда ли у меня на транзитах 22-й регион, или это мы прикалываемся. Я ответила, что мотоцикл и правда Барнаульский, мало того – из Барнаула доставлен своим ходом, собеседник мой растаял, и тут-то я и попросила передать весточку в Кемь. Да без вопросов!
   Отправив водилу, я почувствовала себя гораздо спокойнее, и стартовала тоже. Саню я мысленно уже маркировала как возвращенца в Кемь. Однако, на самом подъезде к Лоухам он нас догнал. Оказалось, прямо на обочине перебрал карб и поехал дальше уже с другими «настройками». А Юра, моими куриными стараниями, катался его искать. Неловко вышло.
    Тем временем стемнело, и хорошо, что стемнело –  в темноте не так страшно ехать по ремонтируемой трассе. Ну елозит тебя немного из стороны в сторону… и все. Ремонт дороги был знаком мне с лета. За время моего отсутствия на трассе Кола этот медленно ползущий  участок гуано успел сместиться от Медвежьегорска аж почти к самому Кандалакшскому заливу. По диски в снего-песочной каше вяло ползли несколько фур, я понизила передачу и поперла вперед. В воздухе ощутимо запахло паленым «Мотылем». Что характерно, Планета Сани проскочила все ухабы как невесомая… ну и что, зато мне с пассажиром и ехать не скучно и спать тепло.
    Наконец, жесть кончилась. Еще вчера я заявила, что доведу мот до Полярного Круга, а там хоть трава расти из каждого сугроба. И вот теперь стела мерещилась мне буквально на месте каждой елки. По обочинам мелькали иногда подсвеченные рекламные щиты, и я ругалась на них – мол, нет бы действительно важные вещи подсветили. Зато сквозь облака лился неяркий зеленый свет – и это были единственные авроры, которыми нас порадовал Север этой зимой.
    Стелу я не проскочила. Она все же стоит на пригорке, и никак не хочет сливаться с окружающим лесом. Завернули мотоциклы на обочину поближе и, повыскакивав из седел, рванули к ней почти наперегонки. Некоторое время у нас слов не было вообще никаких. Два советских двухтактных мотоцикла, один из которых вообще 1965 года выпуска, на Северном Полярном Круге посреди темной-претемной Полярной Ночи. Да вы, должно быть, шутите, господа? Отличная, надо сказать, шутка! И мы стояли у стелы, и хохотали до колик, не в силах поверить, что все это действительно происходит с нами.

    Потом Койот достал фотоаппарат, мы сфотографировались на чекпойнте в разных комбинациях. И… в общем-то, больше делать нам там делать было нечего. Поехали в Кандалакшу – отдыхать.
    Получив от Койота скупое «Ты молодец, такие ухабы!», я уползла в люльку, а он довез нас до самого ночлега. По дороге долили в коробку масла, чтоб не шумела. Начался густой снег, и машину выехавшего встречать нас Егора мы еле разглядели. А обретающиеся возле поворота на город гайцы, кажется, и подавно решили, что мы – их зимний похмельный глюк.
    Что я могу вам нового сказать про форпост Егора в Кандалакше? Да ничего нового я сказать не могу. ИЖи определились в его чудесный гараж с кодовым замком, мы – в жарко натопленный дом. Вон, на фотографии, сидим полуголые, красномордые, потребляем ушицу с ледяным крепким кольским пивом, первый стакан которого Саня с дороги принял за квас. За вечер Егор рассказал про вверенную ему территорию столько, что прямо-таки определил нам маршруты на будущий сезон. Теперь я жду лета, а меня ждет Терский берег, и устье Варзуги, и – если будущая техника позволит – быть может, мы обойдем по побережью Кольский до какого-нибудь интересного мыса. Чем черт не шутит?
    Еще до ухода в дом, Саня загнался по поводу своей Старушки(это не Ява, а прозвище) – мол, что-то ему свечу забрасывает. И пошел, кажется, сливать масло из бака, собравшись ехать с меньшим его количеством в смеси. Мы с опасением посмотрели на его манипуляции, но ничего не сказали. В конце-концов, взрослый мальчик, а если сложить его годы и годы его мотоцикла – так он нам с Койотом вообще в дедушки годится. Уважать надо.
    Егор поделился с нами маслом в коробку и подарил каждому экипажу по бревну, надпиленному секторами. Это такая специальная штука, чтобы быстро замутить жаркий и долгоиграющий костер. Оба бревна сложили Сане в люльку, чтобы у него был противовес – мол, у нас на мотоцикле и так два бревна есть, причем одно стабильно за штурвалом.

День 9

    Наутро нас замело так, что Егор предложил остаться в Кандалакше жить. Я посмотрела погоды на ближайшие дня два, увидела там всюду снег и решила: прорываться либо сейчас, либо никогда. Саня был со мной согласен. Мы похватали лопаты и они с Койотом вдвоем(от меня толку не было) раскидали снег от гаража до выезда.

    В общем-то, снежный завал был только от ворот до дороги. Дальше цивилизация уже накатала колею, по которой мы и покинули гостеприимный город Ка. Курс на Колу!


     Когда говорят о «перевале перед Мурманском», обычно имеют ввиду какой-то один из всех, через которые проходит дорога. То ли самый первый, то ли самый высокий. С нашей точки зрения дорога вся состояла из медленных заползаний на горку и веселых уханий вниз на бешеной скорости восемьдесят. Я с утра села за руль, да так из-за него и не вылезла. Вокруг возникали то незамерзающие потоки горных речек с клочьями снега на валунах, то озеро Имандра с густой, темной водой, то туман, скрывающий склоны Апатитов… Койот из люльки снимал фото и видео, Саня катался вокруг нас – тоже ловил в кадр. Кажется, я даже помахала ему в какой-то момент. Водители фур сопровождали эту чехарду престарелых черепах возмущенным бибиканьем, но мы ничего не могли с собой поделать, нас перло.


    В каждой долине между перевалами была своя погода. В долине Мончегорска нас, например, настигла буря. Страшно не было, но дух захватывало от пропадающей в поземке дороги и синих гор, с которых срывался видимый от снежных вихрей ветер. Саня потерялся, я дождалась его на вершине Мончегорского перевала – он пожаловался на звон в котлах, когда идет тем же темпом, что и мы. Я посоветовала ему идти так, как удобнее – уж лучше я догоню его, сломавшегося, чем оставлю такого же за спиной. Саня кивнул и упылил.
    Перевалы на ИЖе – это просто. Летишь с ближайшей горки, собирая инерцию в коленвал, потом она загоняет тебя на подъем и ты, подкручивая движок ручкой газа, преодолеваешь его – бывает, что даже не понижая передачи. Но ближе к Оленегорску стемнело, видимость стала хуже, и я заопасалась разгоняться так же лихо как раньше. Оборотов для подъемов перестало хватать. И пошли пониженные передачи, время от времени – возмущенные фуры. Большую часть из них я пропускала, понимая, что мне забуксовать – это слезть и пойти рядом с мотоциклом, а им – встрять на склоне, выжигая соляру на скользячку по одному месту, пока вся конструкция неумолимо не поползет вниз. Но один бензовоз подкрался незаметно и, оглушительно гудя, пролез между мной и отбойником по обочине. Что я ему сказала, повторять не буду – отчет могут читать дети.

    Саня тем временем ехал через пень-колоду. В предпоследний раз мы нагнали его за 30 км до Мурманска, возле него стояла машина с Серегой Витюком, начальником мотогостиницы Каменный Остров. Он выехал нас встретить, и первым встретил как раз Саню. «У нас – порядок,» — говорю, — «За ним присмотри. Там что-то в котлах звенит». Серега кивнул, и мы потащились дальше по усугубляющимся подъемам. В конце концов, возле самого Мурманского поста ГАИ, я уже ехала сидя боком в седле, Койот – на крыле люльки, готовый в любой момент спрыгнуть и подтолкнуть. В этот самый момент с нами поравнялась машина ДПС. Некоторое время они задумчиво катились рядом, а потом медленно ушли вперед. Интересно вот, они просто поняли, что крутой подъем – не самое лучшее время делать мотоциклистам замечание за неуставные позы, или это у нас были такие зверские физиономии?
    Возле поворота на Колу мы догнали Сашу и Витюка. Они ладили «галстук» к Планете – ехать дальше она отказалась наотрез. Следом за буксиром покатил и «Красный Дьявол», хоть и тупя на подъемах, зато – за юностью лет – сам.
    Вскоре мы погрузили мотоциклы в гараж-шиномонтаж Вовы Татарина и, заглянув в магазин за пивком и пельменями, отправились в святая святых – помещение мотогостиницы. Серега с гордостью показал нам исписанную мотопутешественниками(кому там в детстве мама не давала рисовать на обоях?) кухню, гостевые комнаты, «Тортугу» — огромный пиршественный зал с баром, каминную и ванную, сообщил, что «вон там» есть комната с русским бильярдом, который можно при желании погонять, главное – не забывать выключать свет и закрывать за собой двери. Завершив экскурсию и закинув вещи в номера, мы вернулись на кухню и приступили к длительной, теплой, сытной, пьяной и душевной процедуре знакомства.


    Помню, под конец растрогавшийся Серега достал откуда-то из загашников подарочный вискарь и ликеры, а я, забравшись Сане на плечи, дописывала на потолке кухни к нашей отметке о том, что, мол, ИЖморозь 2013 докатилась и сюда, не совсем цензурную похвалу хозяину дома. Расползлись спать мы сильно заполночь, решив, что как только проснемся – сразу так вот ррраз! – и починим Сашин мотоцикл.

День 10

    Не самый лучший день пробега. У Саниной Планеты обнаружился задир на поршне и цилиндре, а вот втулки на поршневом пальце – не обнаружилось вовсе. Оказалось, она раскрошилась, пока Саня ехал практически на чистом бензине. Чего только он, Койот и добровольные их помощники не делали в течение дня, чтобы собрать поршневую в здоровом и живом состоянии! Саня даже раскошелился на новую голову, что сильно урезало его финансы и поставило под вопрос самостоятельное возвращение домой. Что до меня – я искала в Интернете  особенности «холодной» обкатки ИЖа, а под вечер уже просто «была рядом» в гараже, пока мужчины пытались что-то сделать. Завтра вечером нам нужно было уже оставить гостиницу, а готовность Старушки была очень никакая. Койот попросил погулять его по Мурманску на следующий день – ведь весь день сегодня он только вертел гайки – заодно решили найти там варианты вписки-стоянки для Сани, а самим ближе к вечеру стартовать в Кандалакшу и либо дождаться Саню там, либо двигаться дальше до дома. Не самый лучший поступок, я согласна, но у Койота уже поджимал отпуск, да и меня мои заказчики начинали заинтересованно поклевывать в мозг.
    Вечером я сдала Сане весь свой хелплист, нашла ему Кольского пива с дымком (он очень мечтал хоть о каком-нибудь Кольском пиве после Кандалакши), но его это мало порадовало. Перед сном, мы слышали, как он мрачно гоняет в бильярдной шары, видимо, находясь в тяжких раздумьях.

День 11

    Поднялись мы с Койотом рано – около восьми. Весь Кольский полуостров зимой считает это время глубокой ночью. Такое ощущение, что на зиму здесь жизнь в принципе замирает. В десять часов автобус до Мурманска был забит мрачными зомби. Мы тоже были не особо радостные – по городу-герою предстояло бродить пешком, самостоятельно отыскивая достопримечательности.
    Отыскать мы успели только ледокол «Ленин», когда нам позвонил человек по имени Них. Встретились, погуляли, выпили у него кофе – оказался мировым дядькой, резчиком лазером по всему-чему-только-можно. Он подарил нам нашивки с гербом Мурманска, которые сделал для нас сам на своей чудо-машине. Пожалуй, Северное Сияние на этих нашивках – самое четкое, какое мы привезли в этот раз.

    Них показал нам Алешу – Северного Витязя на самой высокой скале над Мурманском. Напротив него в небе сияла вертикальная радуга, а незамерзающая гавань искрилась в лучах зимнего солнца. Этой фотографии не случилось, но я видела Алешу и с другого ракурса – словно загораживающего эту радугу от кого-то. До слез, честно.

    Кроме Алеши на тех же утесах Зеленого Мыса есть памятник Ждущей – небольшая, очень светлая фигурка женщины в легком платье, с букетом цветов. Рядом с ней – чайка. К Ждущей приезжают фотографироваться свадьбы, одну мы даже встретили, когда собирались обратно в Колу.
     До старта Них нас проводил. Поцокал языком на диодную фару, с интересом понаблюдал, как Койот раздраконил и собрал обратно внезапно забарахлившую правую ручку. Сани не было – уехал на рынок с мурманчанами, видимо, вентилировать вопрос запчастей. Я уточнила у Паши, можно ли синему ИЖу еще немного поторчать в его гараже, отправила Сане телефон Ниха, согласного его, если что, вписать и со спокойной душой покатила прочь.

    На заправке на выезде из Мурманска нам встретился Мизантроп из Апатитских Северных Бродяг. Он вышел из машины в жилетке, подошел к нам, поздоровался, поболтал, поменялся контактами, а потом отошел, снял жилетку и уехал. Мизантроп мне понравился, а позже я узнала, что Северные Бродяги – отличные ребята оптом.
    Чувствуя себя в некотором раздрае, я отдала штурвал Койоту. И он проскакал Кольский в обратном направлении с не меньшей бодростью духа, чем я – в прямом. До самой Кандалакши так и не пустил меня за руль.
   И вот снова – ночь, улица, фонарь, аптека… то есть, дом, гараж, Егор, восхитительный ужин. Дополнительно мы познакомились с дочкой Егора – симпатичной юной леди – и ее кавалером. Ближе к ночи все семейство, как обычно, удалилось, оставив нас отсыпаться.

День 12

    Маршрут я планировала только «в ту» сторону. В обратную легкомысленно написала «как пойдет». Возможно, именно это было косвенной причиной того, что «туда» мы ехали как пингвины, а вот обратно обратно как форменные дятлы. Задолбали по дороге всех кроме, кажется, Кеми, потому что ее я успела проскочить.
    В День Двенадцатый нам тотально не везло с бензином – только восьмидесятый на трассе, причем последняя порция была натуральной ослиной мочой. Мы встали на трассе километров за 20 от Сегежи, и встали надолго. Грелись чаем с лимонником из термоса, пробовали разные пути ремонта. Не помогла ни полная замена гнуси в поплавковой камере, ни просушка поршневой – так бывает, когда в процессе ремонта одной неисправности только раздракониваешь другую. Понять, какую именно, мы в условиях ночной трассы и общей мерзоты, не смогли – и всю ночь мы буксировали мот 120 км до Медвежьегорска. Утро следующего дня мы встретили на кухне у золотого человека Антохи Номада, за светской беседой и коньяком. Как нас на это хватило – понятия не имею. Наверное, все-таки, лимонник в термосе очень хорошо настоялся.

День 13

    Протыкались в гараже. Поменяли катушку, конденсатор, перебрали карб. Номад подарил нам бутыль Карельского бальзаму, а мы ему – зимнюю покрышку на ИЖа, ибо он задумался, не присоединиться ли к ИЖморози со временем. Благо коляска у него есть, новенькая, хорошая – а стоит без дела.

День 14

    Утром, по дороге к гаражу, нас ждал сюрприз. Номад подхватил в УАЗик Лену Медвежьегорскую. Я была очень рада с ней повидаться, ведь мы не виделись с самого Рыбачьего. Они проводили нас до выезда из гаража, и мы покатили прочь.
    На заправке на выезде ИЖ отказался заводиться и ехать. Через полчаса метаний нашли залипший при переборке подсос. Вернули его «как было» — и Койот нас повез.
    Когда Саня ехал в направлении Кеми, он двигался по зимнику Вытегра-Пудож-Медвежьегорск. И очень хвалил нам эту дорогу – мол, гладенькая она и замечательная. Но когда мы на нее выехали, я, сидя в люльке, никак не могла понять – он что, издевался? Это же бешеная стиральная доска, не быстрее 40 км/ч. Нам было тяжело, но ИЖ не выдержал первым, и у нас лопнула камера заднего колеса.
    Дорога на Пудож – довольно пустая, а насос мы с собой не взяли, потому что эта зараза взяла и поломалась перед самым отъездом. Но когда мы остановили единственного минут за двадцать дядьку с компрессором, оказалось, что и насос бы не спас – последняя запасная камера оказалась дырявой, ее нужно было везти в шиномонтаж. Койот сказал, что надо дойти до ближайшей населенки автостопом, взяв с собой если не колесо, то хотя бы камеру, и вернуться сюда, как только ее залатают.
    Автостоп – дело тонкое, но единожды выработал рефлексы, никуда их не денешь. И вот я, по привычке, торможу фуру. Из нее высовывается дядька лет тридцати с хвостиком(«не дядя с хвостиком, а возраст у него с хвостиком» — (ц) «Трое из Простоквашино»), которому я и изложила свою идею. Дядя с сомнением смотрел то на меня, то на ИЖа, то на Койота минуты две и, наконец, изрек – «Да что ты будешь туда-сюда мотаться. Давай-ка попробуем твой мотоцикл ко мне затолкать. У него ж колея – как у легковушки, или поменее?». «Такая же!» — оживленно закивала я, чувствуя лютую, бешеную пруху. Мы торопливо прикрутили колесо на место, а дядя тем временем прокатил свой трал вперед и аккуратно пристроился перед охромевшим Красным Дьяволом. Стукнули о землю тяжелые аппарели и мы принялись втроем заталкивать на платформу двести пятьдесят килограммов упрямой ижатины. Пилот трала скользил по насту легкими летними туфлями, я была готова родить ежа, Койоту тоже пришлось несладко. В итоге мы завели мотоцикл и на разбортованной покрышке заехали им на платформу. Сто километров до Пудожа ИЖ вертел любопытной фарой туда-сюда, пока трал подбрасывало на ухабах, а мы в теплой кабине слушали Manowar и Кукрыниксов, говорили за дорогу, за деревянные церкви и за то, как хорошо работать водителем трала в Карелии – привез трактора на место действия, и до конца рабочего дня броди себе, ешь чернику и морошку, рыбачь, корми комаров. Теперь я знаю, какая она – профессия моей мечты.
    В Пудоже, пока нашли, где нам починят камеру, стемнело. Заведясь наконец и поехав, мы решили остаться в Гостевом Доме на ул. Горького 5/2. Замечательное место, всем рекомендую. За двоих с нас захотели чуть более тысячи рублей, предоставили уютную комнату с двуспальной кроватью, ванну, предлагали даже баню. Мы полноценно выдохнули после тяжелого дня и, наконец, легли спать.

День 15

     день я запомню как самый жесткий из всех в плане дороги. За Пудожем зимник и не подумал улучшаться, а я вдобавок переживала за ветхую латаную камеру – новых в местном магазине не нашлось. Взяли насос, уповая на возможность доехать, если что, на регулярной подкачке шин. До Вытегры дорога состояла из одной-единственной укатанной лесовозами колеи посреди оставшихся после оттепели торосов. На колее, естественно, водились лесовозы и регулярно сталкивали меня на ухабы. Я откладывала кирпичи, но упрямо перла вперед. Зато в Вытегре мы смогли заправиться нормальным топливом под завязку и приобрести еще три целых камеры – чтоб уж наверняка.
    Участок между Депо и Белоусово я проходила уже порядком уставшая. Но все же прошла, и мне даже показалось, что «в обратную сторону» он проходится проще. Однако, вопреки моим ожиданиям, Р5 не стала лучше за Вытегрой, лесовозов тоже не убавилось, и я продолжала тащиться все те же 40-50, пусть даже чуть меньше нежничала с ухабами. Я думала отдать штурвал Койоту в Липином бору, но не доехав до него километров около шестидесяти поняла, что перестаю справляться с беспощадно виляющим по дороге мотоциклом, испытываю странное желание обгрызть край ветровика, и вообще несколько неадекватна. Койот принял управление, но все равно к Липиному бору мы подкатились уже затемно. Койот предложил мне отдохнуть, но тут я озвучила желание сделать Медвежью Милю. Интересно, на что я рассчитывала? Поворчав, Койот согласился, после Липина Бора дорога даже пошла на улучшение, ИЖ полетел свои 60, и вдруг перед ним возникла темная туша еле ползущего лесовоза. Койот сбавил скорость, собираясь обогнать мастодонта, но тут ИЖ сбросил обороты совсем до нуля и попросту отказался ехать дальше. Нет искры – и все тут, хватит, я устал.
    С обочины нас подобрал волшебный Миша и отвез к себе в гараж. Опять буксир, ну что ты будешь делать? В гараже мы поменяли на моторе катушку и ушли спать. А ночью в тот же Кириллов приехал Саня, и тоже, кажется, с барахлящей электрикой.

День 16

    Саня решил остаться в Кириллове на дневку – погулять, искупаться в проруби, поковырять свою Старушку. А мы пошли в гараж, ИЖ завелся с полтычка, и Койот повел его на выход из города. Вокруг стояла лютая мокрая оттепель, с дороги стаял весь накат – ноль градусов и в воздухе мокрая взвесь. Машина прошла до самого Новленского без эксцессов, а там нас остановили гайцы. Гайцы ничего от нас не захотели, а вот ИЖ ехать опять отказался. Мы потыкали электрику палочкой, сменили прокладку между рулем и сиденьем, и, вроде как, тронулись.
    Практически до самого Кубенского я довела ИЖа без эксцессов. Но вдруг на каком-то ухабистом спуске меня с ревом обогнал КамАЗ и я, вместо того, чтобы аккуратно спуститься по этим кочкам, проскакала по ним бешеным сайгаком. ИЖ тут же начал проваливать обороты, терять искру и, когда пришла пора поворачивать на Кубенское, сделал ровно то же самое, что под Кирилловым.
     Главной моею ошибкой было двигаться по навигатору. Навигатор повел нас зимником, а все зимники после оттепели пошли гребенкой. В Кубенском случился еще один коротыш, так что мне пришлось разбирать жгут и перекидывать провод от замка зажигания к аккумулятору. Завестись, конечно, получилось, но кончилось все тем, что мы встряли в пятнадцати километрах от Вологды на старой дороге, откуда мотоциклист Славик из пгт Молочный доставал дятлов и дятловозку прицепом. В Молочном нас доставили в гараж, и все пошло по новой – катушка, кулачки, конденсатор… у меня уже в каждом кармане было по катушке. Зато в гараже нас накормили жареной картошкой с тушенкой – первая еда за день!
     Ближе к позднему вечеру после танцев с бубном ИЖ завелся, начал держать обороты, я прокатилась на нем по поселку и осталась довольна, что он вообще едет. К ночи мы были измотаны настолько, что забыли даже поставить на зарядку полудохлые аккумуляторы. Однако, нас еще хватило на то, чтобы посидеть и пообщаться со Славиком, его женой и нашим глав-механиком Бориславом.


    Славик живет в однокомнатной квартире с супругой и тремя собаками – лабрадором Пегасом(«…а еще вам предстоит Пегасик» — злорадствовали механики в гараже), помесью лайки и легавой Амуром(очень культурной и харизматичной собакой) и серьезным, пожилым уже таксом по имени Роки. Такс этот, по заверениям самого Славика, на «ура» катался с ним, сидя на баке его Супер-Магны. Пегасик и Амур прославились меньше – на их счету всего лишь зимняя езда в коляске Урала. «А где же ездит Юля?» — удивилась я. «А Юля ездит в плюшке, на буксире, — рассмеялся Славик, — и все получают то, что хотят. Я – зимнюю езду, собаки – возможность побегать, жена – веселые покатушки по снегу». Я поначалу не поверила, но Юля потом подтвердила.
     Борислав – тоже очень интересный персонаж. Есть такие путешественники, которые не ходят и не ездят очень далеко, зато вдоль и поперек знают свой родной край. Борислав – из таких. Он рассказывал, как находил в Вологодской области заброшенные самолеты, как поднимали они со дна озера погребенного там десятилетия назад военного летчика вместе с его истребителем. Горевал, как безалаберно относятся к перезахоронению и передаче родственникам найденных останков советских военнослужащих.
     Очень хочется летом, по дороге на Север, остановиться снова в Молочном. Без ремонтных работ на этот раз, зато – податься с Бориславом в какую-нибудь вылазку… если возьмет с собой, конечно.

День 17, волею моей — последний

    После Молочного мы проехали всего километров сто. И снова напоролись на ту же беду, что и раньше. С симптомами «потеря искры и общая невменяемость» отодвинулись на обочину. Плюс к тому же высел аккумулятор, который мы не зарядили вчера. Кое-как зарядив его в попавшемся нам по дороге шиномонтаже и потеряв на этом два часа, решили эвакуироваться.
    Я достала провода из замка зажигания, замкнула три необходимых, чтобы исключить лишние потребители драгоценного заряда, надела оранжевую жилетку со светоотражателями, подарок благословенного Миши из Кириллова и, скомандовав Койоту маркировать нас сзади мигающим светом фонарика, выкатилась на дорогу. Через некоторое время до моего измученного мозга дошла идея включить также дополнительную фару-искатель. Едва Койот это сделал, как впереди нас пошла на обгон какая-то фура и, только увидев впереди возникший свет, запарковалась обратно. Весомая стопка кирпичей стукнула об асфальт где-то позади меня. И вот так, едва светясь в темноте, мы доехали до кафе «Даниловская Слобода», из которого нас было гораздо легче эвакуировать, чем с какой-то странной неосвещенной обочины.
    Спасать нас приехали Даниловские Crazy Clowns, с президентом которых Койот зазнакомился по дороге «туда». Уже четвертый день пути подряд ИЖ завершал на буксире, и не могу сказать, что меня это сильно радовало. Зато, если существует какой-нибудь зачет по буксировке трехколесных транспортных средств, думаю, мы с Койотом сдадим его без проблем и вопросов с первого раза по любой поверхности.
    Душевный человечище Дюк (не Clown’s, но все равно офигенный) выскочил нам навстречу из гаража на своей Бахе, прокопал сугроб до дома и сообщил, что можем становиться. Мужчины в три лопаты прорыли колею для ИЖа от дороги до места стоянки – в Данилове дороги почти не чистят, так что накопился изрядный сугроб – мы затолкались и пошли в дом общаться.
     Под кофе и вкусные сигареты выяснилось, что Дюк – тоже резидент ТА-форума, мало того – мы видели его на фотографиях у Толика, где какой-то тракторище тащил несколько мотоциклов через разлившийся метров на десять вширь ручей. С каждой остановкой на ночлег наши истории о похождениях становились все длиннее, так вот – у Дюка мы не замолкли, пока не протравили всю байку о пробеге практически целиком. Он терпеливо выслушал, иногда весело сверкая золотым зубом на особо забавных моментах. Потом зашли разговоры о мотоциклах вообще, о легких эндуриках, и полился неторопливый вдумчивый мототуристический треп. Закончился он ближе к полуночи, когда Саня Лебедев забрал нас спать на свою квартиру, а сам уехал откапывать какую-то неудачно севшую на колею газель.
    Было решено, что на следующий день мы отправимся в Рязань общественным транспортом, а на неделе приедем за ИЖом с прицепом. На квартире Сани нашелся вайфай, по которому я торжественно объявила в Интернет об успешном завершении зимнего пробега Ижморозь-2013 и с чистой совестью отправилась спать.

ГАЛЕРЕЯ








Форум К оглавлению Поиск по сайту Архив журнала